Алекс Пройас до "Знамения" был чрезвычайно добр с человечеством, можно даже сказать, удручающе мягкотел. Пока более серьезно настроенные личности, похохатывая от радости, лупили по планете метеоритами и обрушивали всю неумолимую силу природы на мегаполисы, Алекс устраивал бархатные революции заботливых роботов. Без Судного Дня, ядерных ракет и страхолюдных металлических терминаторов то, наверное, было самое вежливое свержение правящего человеческого строя искусственным интеллектом.

Видимо, время Хорошего Парня помахало всем ручкой и уступило место сезону Безжалостного Ублюдка, готового на пугающие, страшные и потенциально опасные вещи, к примеру, фильмы с Николасом Кейджем в главной роли.

На уровне подсознания чувствуется, что после "Знамения" все остальные картины, играющие с темой Армагеддона, будут смотреться намного банальнее. Если уж совсем откровенно, то жанр можно в легкую объявлять закрытым, поэтому, товарищ Эммерих, сдайте значок и - что вы там прячете за пазухой, маленького годзилленка? Отнесите его в питомник, больше не понадобится. И не надо хлюпать носом и симулировать обморок. Если хотите поплакать в хорошем обществе, то зайдите к Шьямалану, его тоже вздули.

Во имя спасения достоинства вышеупомянутых коллег Пройаса по цеху (всё-таки не самые последние люди) очень хотелось бы сказать, что они достойно сопротивлялись и не сдавали позиций до конца, но это, увы, не так. Общая ситуация напоминает картину с гопником, который вытряхивает карманные деньги у парочки задохликов из интеллигентной семьи.

Режиссёр фильма не брезгует запрещенными в обществе блокбастероделов приемами типа лихо закрученного сюжета, философского подтекста, ну и эквивалента подковы в боксерской перчатке - здравого смысла. С последним получается особенно нехорошо, когда не чураешься научной фантастики и мистицизма - главные герои совершают осмысленные действия, а люди ведут себя согласно своей природе. Как итог, драматизм становится не гипсокартонным, а настоящим, атмосфера - густой и подавляющей. Не говоря уже об уместности, извините, счастливой концовки - она, как одно большое нарушение правдоподобия, тотчас же ставится под сомнение.

Грустная физиономия Николаса Кейджа, кстати, приходится как нельзя к столу. Если вы ещё не заметили, Пройас выбирает актеров с таким расчетом, чтобы им не приходилось излишне напрягаться, изображая кого-то другого, кем они на самом деле не являются. Уиллу Смиту позволяли отпускать остроты и выглядеть опасным засранцем, ну а Кейдж, похожий выражением лица на бассета, идеально подходит для своей страдальческой роли свидетеля многочисленных смертей - человека отчаявшегося и не способного предотвратить катастрофы, даже зная о них заранее.

Впрочем, от местных катастроф любой нормальный человек очумеет. Сцены получились по-настоящему страшными и тревожными, нет и следа эмоций вроде 'О, бля, как красиво метеорит прошироёбил сквозь здание Крайслера!'. Скорее, это ближе к 'Твою мать, твою мать, твою мать, как же я после такого буду добираться домой на метро или летать куда-нибудь на самолете? Да ни за какие коврижки и обед в первом классе!'

Большое спасибочки, Алекс, чтоб тебя, человеколюб хренов. Если когда-нибудь старушка с косой запросится в отпуск, у нас на примете есть кандидат на замену - только за таким нужен глаз да глаз, а то слишком увлекающаяся личность.

Что вас может смутить в "Знамении"? Возможно, сюжет - это ведь семейная драма, и на отношениях главного героя с сыном не экономят ни времени, ни диалогов. Но без них никак не вышло бы придать повествованию и сюжету их неповторимость - это надо понимать. Ещё фильм не из тех, что оставляют после себя полный набор ответов на все имеющиеся у вас вопросы. Слегка гудящая от предположений голова - скажите честно, когда вы испытывали нечто подобное в последний раз? И чем это не признак по-настоящему удавшегося кино?