ЖАКЛИН БИССЕТ : ("Вальс Мефисто", 1971);
"Во время съемок эротической сцены с Аланом Элдой палец моей ноги застрял между прутьев в спинке кровати. Мне было очень больно, и я начала кричать. Вслед за этим Алан стал издавать какие-то странные звуки. Все были убеждены, что мы занимаемся любовью по-настоящему. На самом деле безумное кряхтение моего партнера было придушенным смехом. Внезапно он громко расхохотался, я вслед за ним. Правда, мой смех был истерическим"

   ДОНАЛЬД САЗЕРЛЕНД :
("А теперь не смотри", 1973);
"В течение восьми часов мы с Джулией Кристи кувыркались голышом, а рядом стрекотали камеры и снимали наши попки, половые органы - короче, все. Такие вещи самомнения не прибавляют. Мы договорились с продюсерами, что каждый сантиметр пленки, где будут видны наши гениталии, нам отдадут. Позднее я был потрясен, когда узнал, что любовные сцены из нашего фильма безо всяких купюр можно купить в порносалоне на соседней улице..."

   ДЕБРА УИНГЕР :
("Офицер и джентльмен", 1982):
"День, когда мне пришлось сниматься обнаженной рядом с Ричардом Гиром, стал самым неприятным в моей жизни. Выражение лица, которое зрители толкуют как страсть, на самом деле - чистое страдание. Я никогда не испытывала по отношению к партнеру так мало..."

   ДЖЕССИКА ЛЭНГ :
("Почтальон всегда звонит дважды", 1981):
"Герои в этом фильме ведут себя как животные, но мы старались быть деликатными, помнить о степени ранимости партнера. Перед съемками сцены секса на столе нас с Джеком оставили одних в декорациях кухни. Он пугал меня как человек и как мужчина. Едва закрылась дверь в павильон, Джек сделал шаг ко мне и прошептал: "Один взгляд на тебя, малютка, и я начинаю испытывать недостаток кислорода..." Этих слов оказалось достаточно, чтобы пробудить во мне примитивную самку..."

   РИЧАРД ЧЕМБЕРЛЕН : "Нас уложили в постель и меня предупредили, чтобы я не трогал парик Йоко - он очень сложный и хрупкий. Мне велели не касаться ее лица - чтобы не смазать грим. Не делать лишних движений - на нас повсюду были закреплены микрофоны... От страха сделать что-нибудь не так я в каждом дубле покрывался холодным потом. Однако на экране все это выглядит так, будто я сгораю от желания и любви..."

   БРИДЖИТ ФОНДА :
("Вспомнить все", 1990):
"В этом фильме моя роль длилась 10 минут, у меня не было ни одного слова, но зато была "обнаженка", секс и смерть. Мне понравился сценарий, меня тронула эта история, и я захотела в ней участвовать, раздеться, чтобы пощекотать нервы зрителям. А потом моей матери прислали вырезку из газеты, где какой-то читатель спрашивал: "Скажите, а правда, что Бриджит Фонда - порноактриса?.."

   МЭТЬЮ БРОДЕРИК :
("Билокси-блюз", 1987):
"Теперь любовные сцены в кино доставляют мне определенное удовольствие, но тогда это было впервые. К тому же по сценарию мой герой терял невинность. Я и Парк Оверолл лежим на узкой кровати, а сверху камера -перед самым моим лицом, и я должен изображать все, что полагается при инициации, вплоть до финальных стонов. Надо ли говорить, что у меня все получилось не с первого дубля. Ведь я волновался не меньше, чем мой герой..."

   АРНОЛЬД ШВАРЦЕНЕГГЕР :
("Вспомнить все", 1990):
"Перед съемками такой сцены я заранее стараюсь устранить все возможные недоразумения. Договариваюсь с партнершей, что конкретно мы будем делать, а на репетиции мы устанавливаем дозволенные границы. Когда мы репетировали постельную сцену с Шарон Стоун, режиссер все время был чем-то недоволен. В конце концов он оттолкнул меня, схватил Шерон и говорит: "Арни, я хочу, чтобы ты держал ее вот так, нужно вот так!" - и принялся ее целовать. В конце концов он даже лег на нее, а она отвечала на его поцелуи. Мне стало не по себе, и я спросил: "Может, еще кто-то хочет попробовать?.."

   СЬЮЗАН САРАНДОН :
("Белый дворец", 1990):
"Все любовные эпизоды мы тщательно репетировали с режиссером, точно выполняя его команды: "Теперь вы должны занять такую позу, головой двигать так, а телом вот так". Я очень комплексовала, потому что после рождения ребенка во мне было лишних 15 фунтов веса. От волнения в ночь перед съемкой я не могла заснуть. Сцену, где я пытаюсь расшевелить Джеймса Спейдера, снимали рано утром. Камера находилась у Спейдера в ногах, и оператор вынужден был ползать по ним, раскачиваясь в такт моим движениям. Это было так забавно, что напряжение немного спало. А потом я набралась нахальства и громко спросила у всех, кто был на площадке: "Эй, ну как я это делаю?" Услышав в ответ: "Отлично!", я окончательно успокоилась..."

   КЬЮБА ГУДИНГ- младший:
("Ребята по соседству", 1991):
"Постельные сцены в этой картине были для меня настоящим кошмаром. Прежде чем улечься, я прикрыл свои причиндалы тонкой пластиковой чашкой и убедился, что моя партнерша в трусиках. Я ласкал ее грудь, но у меня было такое чувство, что я ее, бедную, насилую. Это было ужасно. Мы оба были новичками. В другой сцене из того же фильма меня уложили с девицей без комплексов. Я снова нацепил свою чашку, а она должна была пощипывать меня за волосы на ляжках. После каждого дубля я с нее вскакивал и запахивался в халат, а она валялась в постели как ни в чем не бывало..."