Кино > Интервью > подробно

Интервью

Александр Сокуров: Что за помойка у вас в головах?

Фильм Александра Сокурова "Отец и сын", показанный в конкурсе Каннского фестиваля, не привлек внимания прессы - журналистов на встрече с режиссером, его актерами и продюсерами собралось мало. Обращались только к режиссеру, не интересуясь другими. Пришедших волновал главным образом один вопрос, который, несмотря на протесты Сокурова, задавался снова и снова: что означает неясная сцена в начале, которую все поняли как гомоэротическую?



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



...В полутьме едва различимы два обнаженных мужских тела: они тесно переплелись, чьи-то руки нежно гладят чьи-то плечи и бедра под патетические всхлипы скрипок. В фонограмме тихие стоны и шепоты, невнятно слышны слова "Тихо-тихо!" или "Успокойся", что-то в этом роде. Иностранцы слов не понимают, у них эта сцена вызывает толкование однозначное. У многих наших, впрочем, тоже.


Сокуров был терпелив. Он изумлялся такому прочтению фильма и, как обычно, в непонимании своих картин винил только зрителей. Ход его мыслей столь интересен для постижения феномена самого загадочного из наших режиссеров, что я позволю себе разрозненные записи, сделанные на фестивале, объединить в некий монолог художника. В его, если хотите, проповедь, которая одних заставляла аплодировать, а других обращала в бегство. Эта проповедь вызывала и новые вопросы, главный из которых я сформулирую примерно так.




Уметь видеть или уметь рассказывать?



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



Наша картина об отце и сыне, их связывают нежные человеческие отношения. И я не понимаю, откуда взялось такое пошлое понимание. Для отца сын всегда ребенок, он его носил на руках - как можно здесь видеть эту пошлость? Я с отчаянием наблюдаю: люди разучились быть искренними, разучились чувствовать, - вам не кажется, что здесь законы человеческие преступлены? Если мы не будем бороться, чтобы наши отношения были бесконечно искренними, если будем бесконечно переходить этические границы по отношению к искусству и к людям, мы не сможем сохранить в себе человеческие качества и тем более - развиваться. Мы перестаем понимать ли-те-ра-ту-ру, где все это есть. Там выражены муки человеческие, рожденные непроясненностью отношений между людьми. Эти пошлые трактовки того, что на самом деле целомудренно, - откуда они? Зачем эту пошлость умножать и распространять по миру? Тем более - пошлость по отношению к художественному произведению. Произведение надо стремиться почувствовать, но его нельзя трактовать. Я не хочу говорить о гомоэротизме: не понимаю, как делать картину на эту тему в разъяренном обществе, которое не принимает таких людей и такой тип отношений. Люди не могут примириться даже с тем, что у них разный цвет кожи, - посмотрите, какой разгул расизма и национализма! А чтобы они дошли до понимания глубинных внутренних различий - до этого еще надо дожить.




Люди и звери



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



Возраст отца и возраст сына разделены небольшим промежутком, и отцу проще увидеть себя в сыне, а сыну увидеть в отце свое недалекое будущее. По сути, это один персонаж, которому представлена уникальная возможность разглядывать себя в разном времени. Это классический литературный прием, который был очень характерен для европейской литературы. И я не понимаю, почему мы постоянно забываем эти традиции? На кого мы рассчитываем наше кино? Нужно помнить: в зал приходит человек. Не глупец, не ничтожество, не функционер, а просто - человек. И у искусства есть только одна задача - его улучшать, помочь ему разобраться в человеческих проблемах и в самом себе. Потому что из всех живых существ только у нас есть культурная база. У животных ничего подобного нет. Посмотрите, как жестоко устроен мир: все поедают друг друга, один живет только за счет того, что уничтожит кого-то другого. Другой формы поддержки жизни не существует. Как жестоко Господь Бог это создал, если действительно это он создал и все сущее есть чей-то промысел. Человеку, если он человек, надо бы оставаться на дистанции от этого мира всеобщего взаимного пожирания. Мира, где всем все можно.




Уходящая натура



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



Мы в фильме хотели создать некий образ города. Не какого-то определенного, а такой вот художественный образ, в котором любой зритель - в Петербурге, Нью-Йорке, Торонто или Гренобле - нашел бы что-то свое. Мы пытались соединить север и юг, часть фильма происходит в Петербурге, а четыре дня мы снимали в Лиссабоне. Лиссабон уникальный город с поразительными первичными европейскими признаками. Он сам сейчас на переломе: года через два такого Лиссабона уже не будет - его отмоют, и он станет стандартным туристским центром. Так мы и сложили образ нашего города - такого города на земле нет. На земле ведь и таких человеческих отношений не встретить, правда? Конечно, это отношения уникальные, конечно, это сказка. Это же не фотография, это фильм! Нельзя все в искусстве измерять жизнью. Кинематограф - не документальный, а игровой - есть возникновение абсолютно другой жизни. И я хочу, чтобы в нашем произведении каждый зритель любой национальности и вероисповедания нашел маленький уголок для своей дущи.


Фильмы, какие делаем мы, делаются не случайно. Работа над таким фильмом - профессиональный процесс. Идут репетиции, обговариваются мизансцены, обсуждается каждое слово - так ли мы это понимаем, то ли понимаем. Актеры не исполняют, а проживают свои роли, каждый привносит свою неповторимую натуру. Это не знаменитые актрисы, которые перепрыгивают из картины в картину как птички с ветки на ветку. Нет, мы должны на экране увидеть человека, которого раньше не видели. И тогда процесс его проживания будет уникальным. Это чудо, и я только в услужении у этого чуда, стараюсь его не испортить.


Люди, которые оказали мне честь сниматься в фильме, становятся моими родственниками. Вот здесь перед вами два близких мне человека - Алексей Неймышев и Андрей Щетинин. Я на всю оставшуюся жизнь перед ними должник. У них оказалось достаточно душевного тепла, чтобы понять: хотя бы раз в жизни человеку дано что-то сделать для искусства. У каждого есть такой шанс вне зависимости от профессии - каменщик, военный, спортсмен, неважно кто...




Толкование снов



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



Я сожалею, что опять приходится возвращаться к разговору о гомоэротике. Я действительно не понимаю, что происходит. Еще когда вышел фильм "Мать и сын", меня все время спрашивали: он об инцесте? Ну что творится в головах людей, что там за помойка! Почему не происходит регенерация, почему вся эта гадость застревает в мозгах? Такая сцена есть и в фильме "Мать и сын": сын переодевает мать и носит ее на руках. Так и с "Отцом и сыном": если смотреть внимательно, то все очень просто. Сыну все время снятся страшные сны. Ему снится, что его убивают, а однажды - что он сам убивает отца. Отец пытается его пробудить, успокоить. Сын для него вечный подросток, он его муки чувствует. И каждый раз, когда начинаются особенно жуткие сны, он пытается сына разбудить, потому что никто не знает, каков будет следующий шаг. Никто не знает, что увидит во сне сын в следующее мгновение. И отец этого боится. Боится этого тяжелого процесса, который происходит в родном ему человеке. Там идет какая-то своя жизнь, которую отцу уже нельзя контролировать.


Я хочу вернуть вас к тексту фильма. В тексте ясно и конкретно все сказано. Прошу вас, когда будете писать о картине, скажите вашим читателям: смотрите внимательно, что происходит в фильме. Послушайте, что говорят персонажи. Не торопитесь собственные проблемы и комплексы привносить в произведение. Не разрушайте произведение, дайте ему существовать таким, каким оно создано. Я знаю, есть люди, которые с ненавистью относятся ко всему, что я делаю. Их тоже прошу: смирите гордыню, посмотрите внимательно, что происходит на экране. От того, что вы напишете, многое зависит в деле улучшения людей. В искусстве нет никакой другой задачи, кроме улучшения нравов, ведь правда же? Существует культурно-этическая система мира - в этой системе человека может изменить только искусство и ничто другое


А у нас начинают с восторгом протаскивать в культуру произведения, в которых умело пропагандируется деструктивное человеческое поведение - насилие, убийства, жестокость. На эту индустрию разрушения уже начинают работать ведущие режиссеры. И кино и мировая пресса втягиваются в этот процесс. Из этого порочного круга нет выхода - и все это прекрасно понимают. За этот урон человечеству несет ответственность и Европейское сообщество и США, и где, как не на Каннском фестивале, говорить об этом!




Ностальгия



Кадр из <a href="http://cinema.rin.ru" target=_blank class=red>фильма</a> "Отец и сын"



В газетах писали, что я ностальгирую по прошлому. Надо осторожнее относиться к тому, что пишут в газетах. Слово сказанное и слово написанное не всегда одно и то же. Нет, у меня нет ностальгии. Я разумный человек и понимаю, что время не остановить. Сегодня я имею полную творческую свободу для того, чтобы создавать все, что я хочу. Не случайно фильм "Отец и сын" посвящен Александру Голутве - человеку, который очень много сделал для того, чтобы я мог работать. Который во главе киностудии, а потом и нашего кинематографического ведомства защищал и спасал меня множество раз.


Я никогда не снимал картин, которых не хотел бы снимать, и умею делать только то, что умею. В работе над каждым новым фильмом я теперь имею государственную поддержку. Конечно, хотелось бы, чтобы эта финансовая поддержка была большей, но я понимаю, что мы огромная кинематографическая страна, и мои коллеги так же нуждаются в поддержке, а государство наше пока не так богато, как Франция. Но я не сомневаюсь в том, что приходит осознание огромной роли кинематографа и что наше кино снова будет великим.


Ностальгии нет. Но я с тревогой наблюдаю за падением нравов в стране, где живу. Как отвратительный кинотовар из Европы и Америки заполняет все национальное пространство. И вот здесь есть элемент ностальгии. Сегодня картинам на русском языке и вообще серьезным картинам пробиться на экраны в России так же трудно, как во Франции, Англии или США. Всех захлестывает чудовищная волна визуального товара. Превращение деятелей культуры в поставщиков массового товара стало новой формой тоталитаризма, еще более страшной, чем все предыдущие. И конечно, в советское время этот процесс столь разрушительного масштаба не имел. Говорите о социализме что хотите, мы могли бы сказать о нем еще резче, но такого тотального опустошения не было в России, возможно, никогда.


Один советский режиссер сказал, что первую половину жизни он работал на свое имя, а во второй половине имя работает на него. В моем случае это не так: с каждым годом мне делать картины все тяжелее. Я не знаю, что будет дальше и удастся ли мне снять что-то еще, но это моя жизнь. Я очень благодарен моим продюсерам в разных странах, которые мне поверили и дали мне возможность снимать то, что я хочу. Но полагаю, что это последний раз, когда я участвую в Каннском фестивале.



P.S. В рейтингах представителей французской прессы фильм "Отец и сын" занял четвертое место с конца.



Источник:: Валерий Кичин

Следующая

Комментарии посетителей (1)
 
Машина времени в джакузи
У патологически интеллигентного артиста Джона Кьюсака всегда было удивительно непроницаемое, скучное-прескучное,...
Робин Гуд
Божья искра, которой был, безусловно, отмечен режиссер Ридли Скотт, в последние годы стала заметно тускнеть. Если раньше...
Кошмар на улице Вязов
Зачатая Майклом Бэем артель 'Золотые горы' выработала беспроигрышный бизнес-план - чем создавать что-то новое, резонно...
Copyright © RIN 2004-.